Ручка Федор Григорьевич

Герой этой публикации живет в нашем городе. Он один из немногих свидетелей Великой Отечественной войны.

Федор Григорьевич Ручка родился 1927 года в станице Приморско-Ахтарской, и 7 мая текущего года ему исполнится 90 лет! А когда война только началась, ему было 14…

Вот что он сам вспоминает о тех годах:

— Весной 1942 года в станице появились военные катера Азовской Флотилии. Началось укрепление побережья до самого маяка. Там были установлены пушки крупного калибра. Берег моря был укреплен дотами и проволочным ограждением, а также минами. Мы, подростки 15-17 лет, работали в колхозе 8-го Марта во второй бригаде. Работу приходилось выполнять разную, к примеру, пахать вместе с женщинами поля на быках. Периодически нас, человек 8-10, просили рыть окопы вдоль берега моря. Военные нам чертили план, а мы рыли от Шамрайки – турбазы  «Лотос», до самого Маяка.

Война подходила все ближе. Ночью немецкие катера подошли к Ахтарям и начали обстрел. Снаряды рвались в районе улицы Чапаева. Наша батарея стояла за кирпичным заводом и открыла ответный огонь по врагам. Говорят, что наши катера вышли в море и там завязался бой. Якобы один вражеский катер захватили в плен и обнаружили в нем власовцев. Немецкие катера еще не раз подходили к станице, но снаряды до берега не долетали.

Немцы подошли уже к Ростову-на-Дону. На Кубани шла уборка хлеба. Мы, подростки, продолжали работать – возили на подводах (шарабанах) пшеницу с полей в Заготзерно. Немцев ждали с моря. Из молодежи был создан истребительный отряд, но фашисты, взяв Ростов, направились на Краснодар.

Началась эвакуация техники, скота, зерна. Красноармейцы уходили морем, грузились на баржи. Машины оставляли в порту и уничтожали, а лошадей и брички отдавали нам, пацанам. Моряки уходили на Темрюк и подорвали зерновые склады. Зерно, которое было на токах, раздали населению. Часть молодежи тоже эвакуировали.

О создании партизанского отряда тогда не говорили, о нем мало кто знал. Наши ушли, власти в станице пару дней не было никакой. В августе в Ахтарях появились немцы. Впереди ехали мотоциклы, а сзади — машины с солдатами. Колонна остановилась на улице Победы. Немцы вышли из автомашин и пошли по улице пешком. Мы, подростки, выглядывали из калиток и смотрели на фрицев. Матери нас закрывали и не выпускали из домов.

Немцы начали наводить свой порядок. В первую очередь они создали комендатуру и полицию. Комендатура находилась в двухэтажном здании на углу улиц Ленина и Мира, напротив спортшколы. В полицию набирали тех, кто был против советской власти, и прочих предателей, которые по указке фашистов арестовывали коммунистов, комсомольцев, евреев. Они вывесили объявления, гласящие о том, что за убийство немецкого солдата будут расстреляны 100 местных человек. А также чтобы были сданы оружие, лошади и военное имущество. Забирали зерно у населения и то, что оставалось на токах. А потом пошли по домам и стали отбирать у людей коров. Были среди захватчиков и румыны, которые ходили по дворам и уносили последние продукты. Фашисты пытались наладить лов рыбы, заставляли мужчин выходить в море.

Зима была суровой. Люди выживали за счет подледной ловли рыбы. У кого-то оставались запасы продуктов. Сами делали мельнички и мололи зерно, кукурузу. На рынке продукты меняли на вещи, и наоборот. На базаре можно было узнать все новости, работало «сарафанное радио». Поговаривали, что немцы готовят списки молодежи, чтобы отправить на работы в Германию. Но не успели. Фашисты пробыли в станице шесть месяцев. За это время они успели многих уничтожить, в том числе наших партизан. Их вывезли на Маяк и под новый 1943 год расстреляли.

Осенью 43-го я поступил в судоверфь плотником-корабельщиком, сначала был учеником, а потом получил рабочий разряд. Судоверфь – это было то, что осталось от бомбежек: деревянный домик и помещение, где  размещалась мехмастерская. В ней или прямо на улице делали байды для рыбколхозов. А также ремонтировали сейнеры, побитые самолетами во время работы в море.

Рыболовецкий флот был деревянным и участвовал во всех военных операциях, в высадках десантов, а также в подвозе военных грузов. Весной нас, четырех человек, направили в Ачуево для ремонта двух сейнеров. Мы отправились своим ходом: погрузили инструмент в лодку, переплыли на другую сторону залива и шли до самого Ачуево, тащив лодку с помощью каната по воде. Один рулил — и так по очереди.

Жили в кубриках сейнера. В рыболовецкой столовой питались в основном рыбой и желтым кукурузным хлебом. Его выдавали по карточкам на месяц. Мы отремонтировали сейнер и нас на мотоботе привезли домой. Война уходила на запад и наступила вторая половина 1944 года. Начали призывать в армию семнадцатилетних ребят. Мне на тот момент было уже 17 лет. Нас, призывников, привезли в Тихорецк, там погрузили в эшелон и отправили на Запад. Это был последний военный призыв.

Федор Григорьевич хорошо помнит тот день, когда новобранцев погрузили в вагоны и отправили по железной дороге в Тихорецк, а оттуда – на запад. Ехали долго, много стояли в пути, пропуская вперед эшелоны с техникой, оружием и боеприпасами. Прибыв в Западную Украину, остановились в городе Желква Львовской области. Там их определили в 120-й запасной полк в пулеметную роту.

Вместе с другими ребятами он стал проходить курс молодого бойца, готовиться к фронту. Командиры были настоящими фронтовиками, не один год провели на передовой, знали все тяготы солдатской жизни и передавали свой опыт молодым.

После принятия военной присяги Федор Григорьевич участвовал в ликвидации банд украинских националистов и во многих сражениях. Но больше всего запомнился один бой. Он начался с утра и длился до позднего вечера, пока не пришла подмога. В том тяжелом бою погибло много молодых ребят от 18 до 23 лет отроду. Среди них были и земляки-ахтарцы.

В конце войны роту, в которой воевал Ф.Г.Ручка, отправили в Германию. В небольшом городишке, в который они прибыли, на окнах и балконах разрушенных домов были вывешены белые простыни в знак капитуляции. Находились там несколько дней, после объявления Победы отправились на границу с Польшей в город Бреслау. В августе 1945 года их полк расформировали.

Федора направили в 274-й артиллерийский полк 2-ой стрелковой дивизии, который стоял в поселке Магерово Львовской области. В нем он до 1947 года вместе с другими пограничниками «прочесывал» лес от бандеровцев. «Лесная война» закончилась переводом во Львов, где осенью 1947 года Федор Григорьевич стал участником праздничного ноябрьского парада. Всего в его биографии их было восемь.

— Особых подвигов на фронте я не совершил, — скромно признается Ф.Г.Ручка. — Прошел от заместителя наводчика до командира орудия.

Федор Григорьевич имеет награды, среди которых орден Отечественной войны 2-й степени, медаль «За победу над Германией», юбилейные медали. Домой наш земляк демобилизовался в 1951 году в звании старшего сержанта.

В городе Федор Ручка устроился на Ахтарский рыбозавод, где проработал 44 года водителем. Там же встретил свою жену – Валентину Филипповну, с которой живет более 60 лет. Вместе супруги вырастили двоих детей, имеют двух внуков и столько же правнуков.

Федор Григорьевич хорошо помнит события того грозного испытания для нашей Родины и всего советского народа. Он занимает активную жизненную позицию. Постоянно встречается с молодежью, проводит Уроки мужества, провожает новобранцев на службу.