Улезько Юрий Викторович

Нужна ли обществу память об афганской войне…

В день вывода советских войск из Афганистана, о той «непризнанной войне» и ее героях вспоминает ветеран боевых действий в Афганистане и на Северном Кавказе полковник ВВС в запасе Юрий Улезько.

Их просто оставили умирать

Юрий Викторович Улезько побывал в Афгани­стане два раза: в 1980 — 1981-м и в 1984 — 1985-м годах:

— Первый раз он оказался на совсем неподготовленной базе. Солдаты жили в землянках, стирали белье с помощью песка, с ума сходили от удушающей жары в Кандагаре. Никаких цивилизованных военных городков не было и в помине. Даже толком о нравах и культуре жителей Афганистана ничего не знали.

Были в курсе только, что Афганистан стал одним из первых государств, признавших Советский Союз. С тех пор и «дружили»: помогали их экономике и поставляли советское оружие и технику. Когда мы прибыли, там до сих пор стояли наши старые машины и самолеты на аэродромах, а афганские солдаты, кроме современного стрелкового оружия, имели наши автоматы ППШ времен Великой Отечественной войны.

Спустя три года наши части уже размещались в военных городках, военнослужащие жили в сборно-щитовых домиках, которые мы называли «модулями». Появились военторги, где за специальные деньги — «чеки» — можно было приобретать различные товары.

Ребята, отправившиеся в Афган, гибли десятками, еще даже не приземлившись на землю.

Когда проезжаешь по афганским дорогам, особенно по дороге обеспечения боеприпасами и горючим Кабул — Хайратон, практически через каждые 100 метров стоит какой-нибудь руко­творный обелиск: рулевое колесо, столбик со звездой или еще что-то в этом роде — здесь погибли советские солдаты.

Был приказ, указан конкретный противник — НАТО. А мы были просто солдатами. Нужно было сражаться. Хотя, конечно, за время войны бывали случаи, когда наши ребята переходили на сторону душманов, в том числе и по идейным соображениям. Причем не только жители мусульманских республик, но и славяне. Многие попали в плен и уже там приняли ислам, остались навсегда в Афганистане.

Еще больше наших пленных погибло в их руках, не смирившись со своей участью. Я сам был однажды на волоске от пленения. При поездке в Хайратон пошел в одиночку на рынок в одном из афганских селений, в котором несколько дней назад расстреляли нашу колонну. Везде искореженная техника, кровь… Тут меня окружила стайка ребятишек и начала куда-то подталкивать. И вот в конце улицы я увидел группу взрослых афганцев самого враждебного вида.

В руках у меня был автомат, я, недолго думая, передернул затвор и дал очередь в воздух. К счастью, они разбежались. С тех пор я усвоил одно простое правило: в одиночку не ходить!

— Тех, кто там остался, наверное, до сих пор считают предателями?

— Понимаете, это все очень сложно. Душманы захваченных пленников подвергали страшным пыткам, трудно это выдержать, с другой стороны, мы ведь военные, а значит, должны быть готовыми к боли и смерти.

Знаете, в свое время о событиях в крепости Бодабер в Пакистане даже сняли фильм. Это была военная база на территории Пакистана, куда угоняли наших пленных. Там их заставляли работать на самых черных работах, хотя относились к «шурави» (так коренное население называло советских военнослужащих) в общем-то с уважением.

Но однажды наш русский парень чем-то задел командира моджахедов. Тот вывел его перед строем и публично унизил. Шурави не стерпел унижения, подговорил других пленных, и вот горстка смельчаков захватила склад с оружием.

О ситуации узнал премьер-министр Пакистана, прибыл на переговоры. Наши потребовали прибытия туда представителей дипломатической миссии Советского Союза. Естественно, душманы и пакистанские власти на это пойти не могли.

Пленным предложили сдаться, иначе они взорвут склад. Наши ребята выбрали смерть. Понимаете, если у тебя душа героя — ты обязательно им станешь, ну а если есть слабина, то она обязательно всплывет наружу. Самое печальное, что наше командование имело информацию о лагере Бодабер, и разведка доложила о тех событиях, когда наших ребят расстреливали пушками.

У нас были и силы, и оружие, мы могли бы спасти тех солдат или хотя бы отомстить за них. Но сверху приказ так и не отдали. Вот это безразличное отношение государства к своим гражданам просто меня потрясло в то время.

Чтобы помнили

— Тогда же вообще политика государства была замалчивать человеческие жертвы в Афганистане…

— Не то слово! Наших ребят привозили на родину в гробах и тайно хоронили без всяких воинских почестей. Если, конечно, было что хоронить. Иной раз от человека, подорвавшегося на мине, только какие-то фрагменты оставались. В военкомате Владивостока, куда я отвез жену и ребенка перед командировкой, мне сказали: «Зачем вы их сюда привезли? Забирайте с собой за границу и там прекрасно живите». Даже они не знали, что наши части в Афганистане воюют.

Прошло уже много лет, вроде уже и факт военных действий признали, но все равно мы как-то обходим неловким молчанием эту тему. Я знаю, что на самом верху было сказано: «Хватит славить наших интернационалистов и раздувать ажиотаж вокруг афганской войны. Хватит об этом вспоминать». Получается, что наши ребята погибали, попадали в плен, терпели пытки напрасно.

Никто не знает, сколько советских военнослужащих еще живы и до сих пор находятся в плену. Никто не занимается их поисками и возвращением. Кроме, может, их близких родственников.

СПРАВКА

С  1973 г. по 1993 г.  проходил  службу  в  Вооруженных  Силах  СССР  и  РФ.

Исполнял интернациональный долг в Республике Афганистан: с июня 1980г – июль 1981г. служба в подразделении ВВС ДРА Кандагар и с июля 1984 г. – август 1985 г. ДРА  Баграм.

В должности начальника парашютно-десантной подготовки и поисково-спасательной службы проходил службу в Республике Таджикистан 1993 г. – 1994 г. и в Чеченской Республике 1994 г. – 1996 г. Участвовал в боевых операциях, участвовал в спасении боевых экипажей нашей авиации выводя из  под обстрела летчиков сбитых боевых машин.

Юрий Викторович был одним из тех офицеров, кому не безразлична судьба сослуживцев, одним из тех для кого совесть, честь и верность являлись незыблемыми правилами в служении Отчизне и российскому народу.